Первый шаг, он важный самый
Экология оказалась в орбите стратегических интересов властей

Впервые в российской истории экология оказалась в орбите стратегических интересов властей: в конце февраля правительство рассмотрело и одобрило проект «Основ государственной политики в области экологического развития Российской Федерации на период до 2030 года»

Тема, можно сказать, перезрела. Еще в 1996 году президентским указом в качестве официальной доктрины развития России была признана так называемая концепция устойчивого развития. Ее задача — достижение социальной, экономической и экологической стабильности (благополучия) одновременно. Стратегическое планирование в социальной и экономической сферах, в ключевых отраслях экономики у нас практикуется давно, а вот экологи такой документ получают впервые. Прежде образцы концептуальных документов готовили отдельные некоммерческие организации и группы ученых, но статусного документа не было. Такое положение входило в явное противоречие с международными обязательствами, принятыми Российской Федерацией на самом высоком международном уровне, в частности в рамках соглашений на ключевом саммите ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро. Это важнейшее в своем роде мероприятие проводится раз в десять лет — очередное как раз состоится через несколько месяцев, в июле. Наши чиновники должны были поторопиться.

Однозначно позитивного впечатления проанализированный нами документ не производит. «У Минприроды не было четких идей насчет того, как готовить Основы, поэтому значительную часть работы над документом они отдали на сторону, — рассказывает эксперт-эколог, пожелавший остаться неизвестным. — Проблема документа — его слишком общий характер. В зависимости от того, кто будет заниматься дальнейшим законотворчеством, практической реализацией, положения Основ могут быть развернуты в разные стороны».

Вся экологическая стратегия уместилась приблизительно на 15 страницах не слишком убористого текста, это на порядок меньше отечественных и зарубежных концептуальных программ такого рода. Не в первый раз читая программные документы, мы вынуждены констатировать, что они страдают от нехватки конкретики и избытка абстрактных пожеланий в духе «за все хорошее против всего плохого». В Основах это заметно особенно; фразы вроде «реализация документа основывается на ответственности за нарушение законодательства РФ…» занимают добрую половину документа.

Если отбросить «лирику», общая идея документа состоит во внедрении экологических мотивов во всех сферах — регулировании, планировании и оценке результатов хозяйственной деятельности. В документе даже прописана «презумпция экологической опасности планируемой хозяйственной и иной деятельности», которая расширяет сферу экологического контроля почти до бесконечности. Авторы постулируют необходимость «полного возмещения вреда, причиненного окружающей среде», что выглядит радикально: по оценкам экологов, денежный эквивалент негативного эффекта от хозяйственной деятельности, который рассчитывается в рамках так называемых зеленых счетов, во многих странах вроде нашей может превосходить размер ВВП.

Что касается конкретных действий, то в документе прописаны отдельные механизмы достижения светлого будущего, которые предполагают имплементацию ряда новых инструментов экологического регулирования — должно достаться и чиновникам, и бизнесу.

В отношении первых самая значимая новация касается региональных властей, в качестве одного из критериев оценки эффективности которых предполагается оценивать «состояние окружающей среды и экологической безопасности на соответствующей территории…». Правда, непонятно как. Адекватных методик подобной оценки нет. Ну, например, территория Эвенкии по интенсивности хозяйственного воздействия на окружающую среду и по ее состоянию никогда не будет сопоставима с Москвой, чего бы там ни делали местные губернаторы. Упор на динамику природоохранных показателей, очевидно, войдет в противоречие с целями социально-экономического развития страны. На первый взгляд весьма уместная оценка региональных властей по числу случаев и интенсивности нарушения природоохранного законодательства скорее лишь создаст дополнительное коррупционное поле для контролирующих организаций.

Что касается бизнеса, тут сильнее всего может достаться госкомпаниям, а позднее и частным промышленникам. Основы предлагают не только «внедрение системы… экологического аудита», но и составление отчетности в области охраны окружающей среды — но только для госкорпораций (а лучше бы для крупных и сырьевых компаний). Планируется «поэтапное исключение практики установления временных сверхнормативных выбросов и сбросов загрязняющих веществ в окружающую среду», которое может оказаться весьма неприятным сюрпризом для созданных еще при СССР гигантов тяжелой промышленности.

Возврат экологической экспертизы кажется задачей актуальной. Напротив, разумная идея «замены практики взимания платы за сверхлимитное загрязнение окружающей среды» на возмещение причиненного ей вреда в наших условиях может превратиться в очередное средство для доения бизнеса и рейдерских атак — уж слишком вольно можно трактовать такой общий ущерб. Да что там «можно»! Мы подробно писали об истории с компанией «Уралкалий», которой в 2008 году указали на необходимость оплаты утраченных в результате техногенной аварии ресурсов по рыночной стоимости — это несколько десятков миллиардов долларов. После этого капитализация компании упала в разы, затем она сменила собственника, и описанные требования как-то потихоньку канули в Лету. Увы, единственный яркий случай экологической активности наших ведомств, который припоминает автор этой статьи, — случившаяся в 2006 году атака проверяющих на консорциум иностранных компаний, которые к тому времени уже больше десятка лет осваивали шельфовый блок «Сахалин-2». Ее главным результатом опять-таки стала смена собственников, 50% акций совместного предприятия получил «Газпром». Складывается впечатление, что тема здоровья населения и экологической безопасности в нашей стране пока используется исключительно как инструмент в политических и экономических войнах. Поэтому в программном документе хотелось бы видеть и идеи об усилении контроля над самими «контролирующими».

В чем экологическая специфика страны? Какие экологические проблемы для России особенно актуальны? С чем нам предстоит бороться в первую очередь — с наследием прошлого, нерадивыми коммерсантами или с жадными чиновниками, легко закрывающими глаза на нарушение закона? Увы, ответов на эти вопросы в Основах нет; акцентов, обозначения проблемных мест в документе явно не хватает. Очевидно, что в сфере экологизации экономики и заботы об окружающей среде Россия сильно отстает от стран Запада. Ну а мы — собираемся ориентироваться на Европу? Производство биотоплива, нетрадиционная «зеленая» энергетика, органическое сельское хозяйство, консервация земель, «зеленые» счета и т. п. — для нас это практики будущего или не более чем прихоть зажравшихся буржуев? В тексте не сформулировано отношение к самым распространенным направлениям экологизации экономики, нет даже простого перечисления тех, по которым движется западное общество.

Почему подобные акценты важны? Чисто экологических документов у нас единицы, тогда как, например, в США их десятки. Там, как и в Европе, подавляющее большинство экологических законов ориентировано на решение конкретных экологических проблем. Один из первых американских документов такого типа (Refuse Act) запрещал сброс загрязненных вод в реки и бухты и был принят аж в 1899 году. Один из последних, так называемая инициатива по оздоровлению лесов, был разработан в 2003 году как ответная реакция на серию лесных пожаров на востоке США. В таких документах не только устанавливаются отдельные «профилактические» нормативы, но и прописан целевой результат — в них содержится программа, меры и целевые индикаторы по улучшению ситуации в конкретной сфере. У нас же хорошо «покрыта» законами лишь тема радиационной безопасности. А единственный полноценный по форме проблемно-ориентированный экологический документ — принятый в 2009 году Закон об энергосбережении.

И все же, несмотря на все недостатки Основ, активность составителей документа, в числе которых прецедентно оказались природоохранные организации и ученые, заслуживает сугубо позитивной оценки. Хотя бы потому, что создается площадка для обсуждения незаслуженно попавшей в тень общественной проблемы. Справедливости ради надо отметить и то, что авторы документа, по крайней мере некоторые, видят описанные проблемы и собираются их исправить на стадии подготовки программы действий, которая должна быть принята правительством до декабря нынешнего года. Весь вопрос в том, насколько остра и актуальна эта проблема для общества и властей и насколько быстро и жестко они будут действовать при ее решении.
отсюда